Мобильная версия
истории, в канале "Записки злого терапевта" был опубликован прекрасный пост (репост ниже) про профессиональную этику и позицию психолога на примере клиентских отзывов на работу психолога. "Знать, что написано в кодексе, нужно, но этого мало - необходимо постоянно задавать вопросы “почему”, “зачем” и “что происходит”. Этика должна быть не на бумаге, а внутри" - пишет в этом посте Елизавета Мусатова.
И у меня это очень откликается, поскольку касается не только этики психологов, но и активистов, равных консультантов, социальных работников и волонтёров, у которых этика "по умолчанию" внутри, так как не у всех активистских сообществ и некоммерческих организаций есть формализованные, записанные "этические кодексы".
После нашей дискуссии об этике, мы с коллегами продолжили обсуждать как сделать так, чтобы этика организации или активистского сообщества стала и этикой новых приходящих в организацию или движение волонтёров и активистов. И, в общем, здесь нет секретов: этика взращивается и тренируется - методы известны и хорошо описаны. Главное, чтобы у тех людей, кто уже находится в движении или организации была воля и готовность обсуждать и прорабатывать с новичками эти вопросы. И, да, это не всегда простая работа. Но, на мой взгляд, её необходимо проводить, иначе в какой-то момент может оказаться так, что "под одной крышей" окажутся люди с несовместимой, взаимоисключающей этикой, что может привести к фатальному кризису.
В заключении своего поста Елизавета пишет: "Одно из обязательств, которое принимает и несет перед своими клиентами терапевт, - быть ответственным за свою жизнь и справляться с ней самостоятельно, за пределами сессий... Собственную взрослость нужно взращивать (личная терапия, в первую очередь, ну и супервизия...)" - и это также про этическую позицию помогающего специалиста.
И, да, конечно, можно сказать, что это обязательство специалист на себя берёт, но любой специалист - в первую очередь, человек и как человек он может не выдержать, не вынести, не справиться. Да, может. Но именно для этих случаев, вернее для их предотвращения, для их профилактики и существует личная терапия, супервизия и интервизия. Если помогающий специалист не выдержал, то возникают вопросы к качеству его супервизии и его личной осознанности, а, значит, и к качеству его работы в данный момент .
И в тех странах, где работа социальных работников также регламентирована, как и работа психологов, для соц.работников существуют такие же предписания и требования.
Но в российском контексте социальные работники, равные консультанты, волонтёры и активисты, в подавляющем большинстве случаев, не имеют ни интервизии, ни супервизии, ни даже профильных групп поддержки (хотя в последние несколько лет ситуация, по крайней мере в Петербурге, меняется).
Но существования доступных инструментов, само по себе, не достаточно: у людей должна быть внутренняя готовность этими инструментами воспользоваться. То есть, речь о том самом обязательстве перед клиентами, благополучателями, участниками, членами сообщества, которое на себя берёт (или не берёт) помогающий специалист или активист.
В этом смысле, вопросы этики тесно переплетаются с вопросами собственной профилактики выгорания. Ответственное отношение к собственному психическому здоровью и психологическому благополучию - это обязательное требование профессиональной этики и этики активизма. Но если психологов (теоретически) должны этому обучать, то активисты до этого доходят через болезненный опыт как собственный, так и окружающих: соратников, коллег, друзей, членов сообщества. И каждое новое поколение активистов продолжает эту традицию - учиться на собственных ошибках.